Сегодня, в седьмую годовщину заключения соглашения о порядке урегулирования грузино-югоосетинского конфликта, генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун призвал стороны удвоить усилия в рамках Женевских международных дискуссий, чтобы прийти к конкретному прогрессу по всем вопросам, которые обсуждаются в этом формате.
Российский политолог Борис Кагарлицкий, комментируя заявление Пан Ги Муна, отмечает, что мировое сообщество в общем-то удовлетворено сложившимся в зоне конфликта статус-кво как возможности избежать худшего:
«Прогрессом это назвать нельзя, но поскольку в данном случае конфликт замораживается на десятилетия, статус-кво является на данный момент удовлетворительным. Прогресс в разрешении конфликта в данном случае зависит даже не от усилий дипломатов, а от общего изменения баланса сил, изменений внутри стран, которые вовлечены в конфликт, и каких-то еще долгосрочных процессов. Когда возникает уже даже не возможность, а необходимость что-то делать, чтобы эти конфликты из замороженного состояния перешли в состояние урегулированного».
По мнению Бориса Кагарлицкого, в пользу долговременной стабильности в зоне конфликта и произошедшие за семь послевоенных лет изменения внутри Грузии:
«Мы видим, что у власти в Грузии находятся люди, которые пришли на руководящие посты как раз благодаря борьбе с Михаилом Саакашвили, в том числе благодаря поражению президента Саакашвили в югоосетинском конфликте. Поэтому, конечно, они заинтересованы отстаивать позиции Грузии по всем этим конфликтным вопросам, но для них это абсолютно не приоритетно. Для них приоритетны другие вещи».
Российский политолог Николай Силаев не склонен придавать заявлению генерального секретаря ООН особого значения. Он не рассматривает его как признак пристального внимания к замороженному конфликту. По мнению Силаева, все просто: Пан Ги Мун должен был высказаться к дате (седьмой годовщине заключения соглашения о порядке урегулирования грузино-югоосетинского конфликта), что он и сделал:
«Что такое «конкретный прогресс», не знает ни одна живая душа, включая, я подозреваю, самого Пан Ги Муна. Есть какие-то вещи, которые лежат на столе в Женеве, например, декларация всех участников Женевских дискуссий о неприменении силы. Это компромиссное решение, которое было выдвинуто, кстати, Россией. Суть его в том, что оно позволяет избежать ситуации, когда Грузия должна была бы подписывать с Южной Осетией и Абхазией соглашение о неприменении силы, что, по мнению грузинских дипломатов, означало бы их пусть косвенное, но признание. Т.е. декларация позволяет от этой коллизии уйти. Вот это можно назвать прогрессом, и Пан Ги Мун мог бы это и отметить – работает ведь механизм по предотвращению инцидентов.
– По мелочам, что называется…
– Так ведь жизнь и складывается из мелочей в конечном счете. И мне кажется, чем меньше у них принципиальностей и больше мелочей, тем больше шансов, что конфликты когда-нибудь будут разрешены тем или иным образом».
Николай Силаев напоминает, как семь лет назад тема конфликта, которая до этого была периферийной, вдруг оказалась тесно связана с центральными пунктами европейской безопасности. Потом эта связь была разорвана. С одной стороны, потому что Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии и тем самым для себя, по крайней мере, закрыла вопрос. С другой стороны, Западу стало очевидно, что сделать с этим ничего нельзя, можно лишь не признавать эти республики. А потом, говорит Николай Силаев, стало ясно, что остальные пункты повестки международной безопасности никуда не исчезли, и тогда уже после признания Абхазии и Южной Осетии произошла перезагрузка.
Сейчас, отмечает Силаев, вновь наступил момент, когда конфликты в Южной Осетии и Абхазии легко монтируются в нынешнюю повестку европейской безопасности, то есть ее можно легко соединить с украинским кризисом, но, тем не менее, этого не происходит:
«Несмотря на всю историю отношений России, Грузии, Южной Осетии и Абхазии за последние десять-пятнадцать лет, мы не видим ни с одной из сторон попыток встроить это в контекст противостояния на Украине. То есть такие попытки есть. Собственно, проекты постановлений парламента, которые время от времени вносят «националы», как раз про то, что давайте попробуем связать Крым и Донбасс с Южной Осетией и Абхазией. Но эти попытки раз за разом отвергаются. Нынешние власти Грузии не хотят сделать это предметом эскалации, не хотят возвращаться к той ситуации, которая была в августе 2008 года».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
