Москва прекратит финансовую помощь Южной Осетии в случае возвращения экс-президента Эдуарда Кокойты на пост главы республики, заявил директор Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков. Аналитик является приближенным Владислава Суркова – помощника российского президента по взаимодействию с Абхазией и Южной Осетией, и его слова в Цхинвале восприняли как прямой сигнал из Москвы.
Разъяснения Алексея Чеснакова о том, почему Кремль не желает возврата Эдуарда Кокойты в президенты Южной Осетии, выглядят логично, убедительно. А еще они выглядят не просто как комментарий аналитика на заданную тему. Совсем нет.
Озвучил его бывший заместитель начальника Управления внутренней политики президента России – это не тот человек, который позволил бы себе подобные вольности с ультимативными нотками, тем более когда речь идет о межгосударственных отношениях. С другой стороны, Алексей Чеснаков – лицо неофициальное, эксперт. Поэтому в сумме создается устойчивое впечатление, что в данном случае речь идет о таком как бы неформальном канале доставки кремлевского сигнала по назначению.
Your browser doesn’t support HTML5
«Ультиматум Чеснакова»: грубо, но честно
И что в этом сигнале бодрящего – так это в последнюю очередь про нежелание иметь дело с Кокойты. Да и не про Кокойты этот сигнал в принципе.
Это одергивание всех тех, кто возомнил себя политическим классом независимого государства. Одергивание, по стилистике выдержанное в бесцеремонных и унизительных тонах. Это грубо, но честно. Честнее, чем ковровые дорожки у трапа самолета и игры во встречу в верхах. Нет никаких верхов, есть сателлит, возомнивший себя равноправным партнером. А если он еще пытается разводить патрона, то его надо ставить на место, по-пацански – без церемоний.
Давным-давно, когда в республике гремели коррупционные скандалы, я как-то говорил, что маленький и слабый может дружить с большим и сильным, не теряя достоинства, только в том случае, если он безупречен. Слабому нельзя допускать разоблачений в чем-то неприглядном, нельзя давать повода для обоснованных упреков – только так можно избежать унижений, которые со временем становятся неотъемлемой частью отношений. Разворовывание послевоенной помощи не просто украло у республики шанс наверстать потерянное из-за конфликта время, совершить прыжок в развитии. Главное, что было украдено, – это достоинство, доверие и уважение партнера.
А история с отменой выборов президента 2011 года? Чтобы отстоять свои интересы, правящая компания, по сути, пустила под откос государственность. Потому что государство – это процедура, нет процедуры – нет государства. Когда вы под демонстративно-притворным предлогом отменяете результаты выборов и ногами избиваете победившего кандидата, вы своими руками (точнее ногами) упраздняете свою государственность, заявляете на весь мир о своей неспособности ее созидать. События 2011 года показали, что даже такой маленький, ограниченный суверенитет можно сократить на порядок.
Эта настоящая беда для людей, которые сумели выстоять на протяжении 20 лет, добились признания, и теперь у них на глазах разваливается дело их жизни из-за неспособности политического класса обуздать свои хищнические инстинкты. Все это читается в заявлении Чеснакова, что называется, между строк.
При этом «ультиматум Чеснакова» не предполагает его реализацию. Ну, в самом деле, гипотетически предположим, что Кокойты будет допущен к выборам и выиграет их. И что дальше? Отзовут признание суверенитета? Перестанут платить бюджетникам и пенсионерам? Да нет, конечно, и стройку не свернут. Да и вообще разруливание этого вопроса не предполагает такого драматического сценария.
Это ведь решается просто: сначала не пропустит ЦИК, потом, в случае необходимости, – суд. Если кандидат попробует устроить массовые протесты, то к нему на российскую квартиру придут с обыском компетентные товарищи и начнут задавать неприятные вопросы (надеюсь, до разворота пассажирского лайнера, как это было с Дзамболатом Тедеевым, дело не дойдет). И очень скоро с экранов телевизора он будет призывать своих соотечественников к спокойствию. Бывают такие интервью, когда журналист не называет своего имени и почему-то стоит за камерой (помните, как в интервью генерала Баранкевича).
Т.е. это, в принципе, не проблема. Другое дело, если кураторы просто не смогли отказать себе в удовольствии щелкнуть по носу, указать на место, причем не только Кокойты, а всем сразу. Быть может, это такой возврат за публичное унижение Рашида Нургалиева, за выволочку, которую ему устроили в ходе недавнего визита из-за генерального подрядчика – строительной компании из Татарстана «Эверест», лоббирование которой приписывают, в том числе, и Нургалиеву.
Что ж, если речь идет об открытии счета взаимных унижений, то пока ничья – 1:1.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции